«И рука его, и нога, и бедро, и чресла»,
Полированный, как нефть, волнистый, как лебедь,
прошел перед моими ясными и безмятежными глазами;
И живот ее, и груди ее, эти гроздья виноградной лозы моей,
Более симпатичный, чем Ангелы Зла,
Чтобы нарушить покой моей души,
И тревожить ее из хрустального камня
Где, спокойная и одинокая, она лежала».
«Я спокойно наблюдал за происходящим, поначалу с некоторой отстраненностью,
когда размотались лебединые руки, а затем и ноги,
гладкие бедра, блестящие как масло,
живот, грудь — этот плод на моей лозе…
Сгруппированные, более соблазнительные, чем злые херувимы,
чтобы подорвать достигнутый мною мир,
срывая душу с камня — хрустального трона
созерцания, когда-то такого отстраненного, такого безмятежного».
(Бодлер — Les bijoux)
août 23, 2015